|
Нато Вачнадзе |
|
“Как мало нужно для того, чтобы стать преуспевающей актрисой в кино. Внешность, молодость. Почему-то зритель сразу принял тебя, твои глаза, его растрогали твои слезы, очаровала улыбка. Сколько случайностей... Сколько таких звезд промелькнуло на экране и пропало... Чтобы удержаться, надо было из счастливой натурщицы стать трудолюбивой актрисой” – так с беспощадной, редкой для преуспевающей актрисы серьезностью размыш- ляла о своеи судьбе Нато Вачнадзе – одна из самых ярких звезд советского экрана. Весной 1923 года администратор только что организованной фабрики Госкинпром увидел у тифлисского фотографа портрет девушки, удивительно красивой, с не по годам печальным и по-детски беззащитным лицом. Девятнадцатилетнюю Нато Вачнадзе разыскали в Гурджаани, где она тогда жила, и сняли сразу в двух картинах: “Отцеубийца” А. Бек-Назарова и “Разбойник Арсен” В. Барского. Через несколько месяцев о Нато узнала не только Грузия, но и вся страна. Можно случайно попасть на экран, но такой успех, какой выпал на долю актрисы,случайным быть не мог. Велико было обаяние ее красоты, которое не могло оставить зрителя равнодушным.
В картине “Отцеубийца”, повествовавшей о бесправном положении грузинского крестьянства при царизме, Нато Вачнадзе играла Нуну – девушку, насильно отданную нелюбимому человеку. Столь же тяжелой была судьба крестьянки Нено, которую играла Вачнадзе в фильме “Разбойник Арсен”. Сходными были не только характеры ее героинь, но и те приемы, с помощью которых эти характеры раскрывались. Режиссер В. Барский умел находить яркую форму, но его работа с актером сводилась к поиску штампа, который затем навсегда закреплялся. Образ пассивной, страдающей и безутешной героини стал кочевать из фильма в фильм. Ни Барский, ни Бек-Назаров, ни Перестиани не стремились проверить возможности актрисы в другом амплуа. В те годы еще действовала система “звезд”, когда каждая актриса выступала в одном раз и навсегда заданном амплуа. И. Перестиани пригласил Нато Вачнадзе сразу на две роли: “Мне приходилось в один день сниматься по двум картинам – в “Трех жизнях” и “Убийстве Тариэла Мклавадзе”. Таким образом, в первой половине дня я была в роли Эсмы, во второй – в роли Деспине”, – вспоминает Нато Вачнадзе. Из этих двух работ наиболее удачной была роль маленькой швеи Эсмы в фильме “Три жизни”, снятом по роману Г. Церетели. Актрисе удалось раскрыть душевный мир своей героини. В этом ей помогло детальное описание поведения и душевных переживаний Эсмы в литературном первоисточнике. Фильм “Убийство Тариэла Мклавадзе” снимался без сценария. Во всяком случае, актеры его не читали. Картина рекламировалась так: “Режиссер И. Перестиани. Постановка без сценария”. Перестиани импровизировал, а импровизация не могла принести пользы молодым неопытным актерам. Неудовлетворенность и обеспокоенность пришли к Нато Вачнадзе вслед за ошеломляющим успехом. “Обидно, что роли, которые мне довелось сыграть, однообразны, – пишет она в 1926 году. – Мне приходится играть пассивную грузинскую женщину. Наверное, это потому, что так и есть в жизни. Тип новой грузинской женщины только рождается. Как бы я хотела сыграть активную роль. Может, у меня получился бы такой характер?”
В своих дневниках Нато Вачнадзе вспоминает один из эпизодов картины “Амок” – эпизод смерти незнакомки. Марджанишвили поставил его так: героиня (Н. Вачнадзе) мечется в агонии и вскакивает со своего ложа. Сзади на нее наваливаются какие-то фантастические тени и душат ее (восемь актеров изображали эти тени). Эпизод этот выглядел примитивно, хотя сам по себе не был лишен интереса. При такой тенденции к постановочности актер не мог занять в фильме ведущего положения. И тем не менее Марджанишвили был очень чуток к актеру, работать с ним было интересно. Борьба за право стать настоящей актрисой продолжалась. Исполнение роли Джеммы в фильме “Овод” было маленьким шагом к цели. С каким трудом давались тогда эти шаги! “Чем больше росла моя известность и моя реклама, тем чаще говорила я себе, что должна пережить эту популярность свою и стать действительно актрисой, серьезной, глубокой, дорогой не шумной толпе улицы, а народу”, – пишет об этом времени Нато Вачнадзе. Молодые режиссеры Л. Пуш и Н. Шенгелая пригласили Вачнадзе на главную роль в фильме “Гюли” (1926). Многие усиленно отговаривали Вачнадзе, считая, что она не имеет права сниматься в фильме еще неизвестных режиссеров, не имеет права рисковать своим успехом. Но Нато была всем сердцем на стороне молодых деятелей грузинского кино и с их поисками связывала она свою дальнейшую судьбу. Впервые в фильме “Гюли” Вачнадзе удалось исполнить роль женщины, заявившей активный протест бесправию, религиозным оковам. И хотя фильм был далек от совершенства, роль Гюли для Нато Вачнадзе стала еще одним шагом к мастерству. Нужно было торопиться. Великий немой заговорил! Он не нуждался больше в актерах-натурщиках. На первое место в кинематографе сразу вышли театральные актеры. “Театральный актер соревновался с нами, – пишет Вачнадзе. – Он был хорошо вооружен. Он владел своим голосом, он был профессионалом. Раз так, пришлось учиться на ходу, не отставать, вышколить себя во что бы то ни стало. Сколько актеров ушло с экрана, не выдержав этого испытания”. Нато Вачнадзе была среди тех, кто победил. Но сколько трудностей пришлось преодолеть, сколько было спорных поисков, тревог и волнений. Надо было сломить косность режиссеров, уверенных, что актер немого кино не в силах освоить специфику звука. В архиве у сыновей Нато Вачнадзе хранится десяток тетрадей, в которых аккуратным почерком записаны фонетические упражнения. Актриса работала над дикцией с завидным трудолюбием и упорством.
Гораздо больше ей повезло в фильме “Последние крестоносцы” С. Долидзе, в котором она сыграла хевсурскую девушку Цицию. Эта роль предшествовала самым значительным работам Вачнадзе, в частности, образу Нено, созданному в фильме М. Чиаурели “Арсен”. Когда у Нато Вачнадзе наступал перерыв между съемками, она уходила в рядовые – работала практикантом, ассистентом. Немногие способны на такое. В 1932 году она пошла на самый сложный участок советского кинематографа – в документальное кино, на выучку к режиссеру-документалисту Эсфири Шуб. “Первая моя встреча с Шуб была очень курьезной, – вспоминала Вачнадзе впоследствии. – Рекламный актерский работник пришел проситься на работу в качестве ассистента”. Но именно желание вырваться за тесные рамки рекламы, узнать побольше о жизни привело актрису к Шуб, которая в то время готовилась к съемке фильма “Комсомол – шеф электрификации”. “Я приобрела прекрасного ассистента в трудной работе, – писала Шуб. – Вачнадзе облачилась в спецодежду, валенки, Работала она увлеченно, горячо, не гнушалась никаким делом. Она действительно была заинтересована документальной съемкой и судьбой документального фильма. Уверяла меня, что работа эта обогащает ее. Я приобрела не только прекрасного, инициативного помощника, но и друга до последних дней ее жизни. На Свирьострове мы пробирались к месту съемки на лыжах, по глубокому снегу, так как другой возможности добраться до него не было. В Ленинграде мы снимали большие заводы. Еще было темно, когда мы отправлялись туда, и возвращались тоже в темноте, когда уже зажигались вечерние огни, так что дня мы фактически не видели. В Ленинграде большинство натурных съемок происходило на Медвежьей горе, при больших морозах... После работы мы всей группой отправлялись в ресторан, и тут только я наглядно убедилась в популярности Нато Вачнадзе. Ее шумно приветствовали, посылали к столу цветы, вино, фрукты. Наташе было неловко передо мной, режиссером, но я просила ее не смущаться”. Нато Вачнадзе упорно училась. У Шуб она научилась монтажу. В экспедициях по стране она увидела жизнь совершенно по-новому. Вачнадзе вернулась к своему актерскому труду потому, что, по ее собственным словам, она “была актриса, всем сердцем принадлежала этой профессии и никакой другой”.
Нато Вачнадзе предстояло сыграть еще немало ролей. Но ее жизнь оборвалась жестоко, нелепо. 14 июня 1954 года она погибла на пути из Москвы в Тбилиси в самолете, вспыхнувшем от удара молнии. Свои первые фильмы Вачнадзе называла “милым детством, к которому не могло быть возврата... Все считают мою биографию счастливой, но никто не знает, сколько было у меня неудач и недовольства собой. До сих пор я думаю, что настоящая моя роль впереди, все, что сделано раньше, это первые робкие шаги”. О зрелости Вачнадзе как художника говорят записи, сделанные ею в дневнике незадолго до смерти: “Я сижу и думаю о том, что скоро мне придется сниматься в новой роли. Чужие слова лежат передо мной. Они еще не мои, они еще автора, я пока не знаю,как их сказать, как сделать, чтобы они стали моими. Я смотрю на себя и думаю, какой я должна стать в этой роли! Я взяла книгу со стола. Это сценарий. Но это еще не я, это моя новая роль. Нет-нет, все еще не то. Движения мои неточны, интонация тусклая, часто ложная. Я недовольна, и наступают для меня актерские будни, преодоление. Да, это труд!”
В архиве сыновей Вачнадзе хранится письмо ее друга, Эсфири Шуб, в котором она разделяет эту суровую требовательность актрисы к себе. “Я была рада получить Ваше письмо, – пишет Шуб, – но было и грустно. Так обидно, что в каждом из нас, начавших советскую кинематографию, любящих свою Родину и свое искусство, превыше всего живет сознание, что нам не удалось сделать и половины того, что нам бы хотелось и что мы могли бы сделать. Это сознание делает и меня очень грустной. И все же, Наташенька, каждый из нас потрудился немало. И надо бороться за то, чтобы и сейчас наш день был наполнен трудом, осмысленным и нужным”. Да, немало сделала для киноискусства замечательная Нато Вачнадзе. К. Церетелли Список фотографий: |
|
Печатается по книге "Актеры советского кино", вып. 5, М., Искусство, 1969 г. |
|
Портреты Вачнадзе обошли все журналы. Фильмы с ее участием становились боевиками сезона. 
В 1926 году в грузинское кино приходит Коте Марджанишвили. К сожалению, те фильмы Марджанишвили, в которых довелось играть Вачнадзе, – “Амок” и “Овод” – не были актерскими. Главное внимание режиссер уделил изобразительно-постановочной стороне. 
В 1934 году 
Она мечтала о создании характера сильного, волевого, активного. Такой характер женщины непременно должен был прийти в советский грузинский кинематограф. И он пришел, когда Вачнадзе сыграла Нено в фильме Чиаурели “Арсен”. Эту роль Нато исполнила вторично. И как далек этот интересный, яркий образ от той Нено, которую она послушно “изображала” в фильме Барского “Разбойник Арсен”. Вачнадзе создала образ необычайно лиричный и женственный. В сценах с возлюбленным Арсеном она смогла найти яркие краски для раскрытия героического характера народной мстительницы. Плач Нено над Арсеном стал вершиной творчества 
Вслед за “Арсеном” выходит на экран фильм Н. Шенгелая “Золотистая долина” – первый фильм на современную тему, в котором Вачнадзе снялась в главной роли. 
После окончания войны Нато Вачнадэе готовилась отметить 25-летие своей творческой деятельности в кино. Со всех концов страны шли поздравления со словами высокой похвалы и признания. Но в беседах с друзьями, соратниками по искусству Нато говорила о всегда мучившей ее неудовлетворенности, о желании работать лучше и больше. Она не раз говорила о том, что, когда смотрит фильм со своим участием, она испытывает желание сыграть иначе, по-новому.